1914. Женщина завтрашнего дня
Драма. 1-я серия. 1075 м.
Акц. о-во «А. Ханжонков и К°».
Выпуск 28.IV. 1914.
Сцен. Александр Вознесенский,
реж. Петр Чардынин,
опер. Борис Завелев.
Актеры: Вера Юренева (Анна Бецкая, врач), Иван Мозжухин (Николай, ее муж), М. Морская (Юзя, служанка), Прасковья Максимова (мать Анны).
Фильм сохранился не полностью; без надписей.
Г. Вознесенский по справедливости считается одним из лучших писателей для экрана. В его произведениях видно понимание художественных особенностей кинемо, его техники, его задач, они далеки от рыночной макулатуры, гоняющейся за дешевыми эффектами. Драма «Женщина завтрашнего дня» выгодно выделяется своей идейностью; она рисует тип сильной, независимой женщины, смело отстаивающей свое право на свободную жизнь, честно и без всякого лицемерия решающей «проклятые» женские вопросы о любви, семье и муже. Драма эта — одна из тех, которые будят мысли в зрителе, заставляют его размышлять и вызывают бесчисленные толки и споры во время антрактов. С этой стороны картина может рассчитывать на успех. Сценарий разработан весьма удачно; действие развивается плавно, все положения весьма жизненны и правдоподобны. Г-жа Юренева, играющая главную роль, прекрасно справилась со своей задачей и дает законченный ясный образ женщины завтрашнего дня.
Пр. 1915. № 3. 16
В Москву приехала артистка Петербургского Незлобинского театра В.Л. Юренева. Артистка весь пост будет сниматься для кинематографа в фирме Ханжонкова. Для г-жи Юреневой написаны два сценария: «Женщина завтрашнего дня» А.С. Вознесенского и «Анна Каренина» — сценарий по роману Толстого.
РиЖ. 1914. N° 8
Женщина-врач Бецкая пользуется широкой популярностью, и приемная ее всегда полна посетительниц. Бецкая работает день и ночь, врачи при особо сложных случаях, требующих консультации, всегда приглашают ее и дорожат ее мнением. Визиты по больным, прием на дому, составление рефератов, лекций — вот все, что наполняет ее жизнь и оставляет так мало свободных минут. Муж ее, служащий чиновником в одном из казенных учреждений, чувствует себя каким-то далеким в этих роскошных больших комнатах, где каждая вещь, каждая мелочь приобретена на заработанные женою деньги, где так часто собираются ученые, врачи и разгораются научные споры между ними и его женой, споры, в которых он понимает так мало и которые кажутся ему такими скучными. Он горячо любит жену, но ее общественная деятельность для негоприносит массу огорчений: ему так хотелось бы провести с нею вечер — сегодня она едет читать лекции, завтра — вскакивает из-за обеда и спешит к больной… И Николай бродит унылый и грустный, тоскующий без жены, не знающий, куда девать свободное время. В один из вечеров такого настроения он машинально заходит в кафе. Пикантная брюнетка, прислуживающая ему, привлекает его внимание… На следующий вечер он просит разрешения проводить ее. Она соглашается. Это простая обыкновенная девушка, полуразвитая, но добрая, кокетливая… Все, что говорит она, для него так ясно, так понятно, он не слышит из ее уст научных трактатов, он не видит озабоченной складки на ее лбу: Юзя болтает, смеется, кокетничает и нежно опирается на его руку… Проходит еще несколько дней… Чувство взаимной симпатии растет между Николаем и Юзей. Его немного угнетает, что он принужден скрывать свое положение женатого человека, но скоро он привыкает и к этому… В один из вечеров, в именины Юзи Николай остается один с нею после ухода гостей… Юзя отдается ему… Проходит время… Юзя тяжело больна… Неудачные роды грозят ее жизни. Обезумевший Николай приглашает врачей, но они считают необходимым консультироваться с Бецкой… Борьба между страхом открыть жене все происшедшее и боязнью за жизнь Юзи неделю длится в душе Николая — побеждает любовь к Юзе, и через швейцара он вызывает Бецкую по телефону к постели больной. В горячечном бреду Юзя не перестает призывать Николая, и Бецкая, чтобы успокоить больную, просит мать ее вызвать того, кто, очевидно, так дорог больной. И вот у постели больной встречается Бецкая со своим мужем. Одного взгляда достаточно для нее, чтобы разом понять все происшедшее. Инстинктивно она вскакивает и хочет уйти из этого дома, хочет оставить эту женщину, любовницу ее мужа… Но лишь на одно мгновение мелькает эта мысль в ее голове… И затем бесследно исчезает… Как могла она подумать это? Ведь она — прежде всего врач, и у изголовья больной нет места личному чувству… И твердой рукой она соединяет руки мужа и Юзи. Крепкий молодой организм Юзи побеждает болезнь… Она выздоравливает… Ребенок тоже остался жив… Мучительная борьба происходит в душе Бецкого: он чувствует себя обязанным оставаться здесь, с этой девушкой, пожертвовавшей ему всем и так много страдавшей за него, с ее ребенком… А между тем горячее чувство к жене, чувство, никогда не потухавшее в его душе, с новой силой разгорается и толкает его искать встречи с женой, молить ее о прощении. Анна, хоть и сама любит мужа, отталкивает его. Ведь у нее есть ее живая деятельность, которая хоть отчасти заполнит ее существование, а у Юзи нет никого, кроме Николая… «Ты должен вернуться на свой человеческий пост, — говорит она ему, — а я останусь на своем…» Но Бецкой не может выносить всей тяжести этого двойственного существования — лучше смерть, чем такая жизнь… И меткий револьверный выстрел в висок приносит ему вечный покой… Бьется в рыданиях бедная Юзя, узнавшая о смерти Бецкого, и кажется ей, что все в жизни для нее уже кончено… Но ласковый голос Бецкой, шепчущий ей слова утешения, и ее дружеские объятия заглушают это неутешное горе… Личная жизнь этой «женщины завтрашнего дня» кончилась… Она утратила человека, так горячо любимого ею… Но у нее осталась ее деятельность и оба эти близкие теперь существа — Юзя и ее дитя… дитя Николая… И твердой верой в будущее звучат слова Бецкой, обращенные к Юзе: «У Вас есть еще он, а у меня — вы оба…»
ВК. 1914. N° 89/9. 66—67
Сценарий ленты <…> составлен очень удачно. Главною фигурою является гордая, независимая женщина, которая борется за свое счастье и свободу. Помимо замысла и интересного сюжета, картина выделяется вдумчивой игрой главных персонажей и внимательной постановкой. <…> Фабрика готовит уже и следующую картину этой же серии «Мужчина завтрашнего дня».
ОТ. 13.11.1915. № 2930. 11
Картина получила <…> положительные отзывы публики и общей прессы, отметившей на столбцах местных газет высокие качества картины и тот особенный успех, которым она вполне заслуженно пользовалась у публики. Сюжет ее совершенно новый и очень интересный. Это большое достоинство русской картины. В главной роли женщины-врача Бецкой выступает пользующаяся известностью артистка В.Л. Юренева. Ее игра ничуть не уступает игре знаменитых заграничных артисток — она так же тонко и с таким же пониманием психологии изображаемого лица и с таким же подъемом проводит свою роль, как сделали бы это, положим, Франческа Бертини, Лида Борелли и другие. Вот почему картина произвела такое сильное впечатление и пользовалась почти небывалым успехом в России.
К-а. 1914. N° 9. 7—8
Лента представляет интерес благодаря известной идейности, направленной в сторону феминизма, ее сюжета. Сценарий <…> трактует о женщине, какой она будет, когда восторжествует идея феминизма, когда исчезнет разница в социальном смысле, между’ мужчиной и женщиной: тогда женщина будет сама себе госпожой и в самые трудные минуты своей жизни будет опираться только на саму себя. Нельзя считать, чтобы эта идея была нова, но нельзя отказать автору в новизне ее трактовки. Лента очень хорошо разыграна г-жой Юреневой, Морской и Мозжухиным. Нас удивляют некоторые технические недочеты в картине. Такая фабрика, как А. Ханжонкова, должна была бы их избежать.
СФ. 1914. N° 13. 34
В роли «женщины завтрашнего дня » имелись чрезвычайно интересные для игры моменты. Есть сцена, где моя героиня производит операцию. И мне была предоставлена возможность посетить операционную, наблюдать ход одной из операций. Затем врач любезно ввел меня во все мельчайшие детали навыков — как надо держать готовые к операции руки, чтобы не прикоснуться ни к чему, как брать нужный инструмент, завязывать рот бинтом и т.д. В одной из сцен <…>, подняв глаза, я вижу: Коля, которого звала больная, не кто иной, как мой собственный муж! Здесь у меня трудная, напряженная игра. В глубокой паузе, полной неподвижности, в одних только глазах должна отразиться, как бы пройти, последовательная и очень сложная гамма чувств: удивление, недоумение, молниеносное осознание всего, подобное внезапному озарению. Ужас этого открытия, который наносит удар самому сердцу моей жизни. <…> сцена долго не удавалась, и пришлось переснимать и переснимать. Почему? <…> Неудача сводилась, оказывается, к совершенно неуловимой, ничтожной вещи — к секундам, которые протекали после того, как я увидела своего мужа и все осознала. Вот момент, когда мера почти микроскопическая определяла решительно все! Если я чуть-чуть передерживала взгляд — получалась фальшь, подчеркнутость, переставали верить и видеть ход моих чувств — его закономерность нарушалась. Если я не додерживала взгляд — игра становилась не выражающей момента. И только когда удалось дать нужную, математически верную протяженность взгляда моих остановившихся глаз, получалось должное впечатление <…>
И съемка этой сцены сразу удалась. Правда, ее делали в очень сокровенной обстановке. Из павильона ушли все, кто обычно присутствовал при процессе работы, оставив нас вдвоем с оператором. <…> Оператор стоял, не шевелясь, у своего аппарата, насторожившись, чтобы не пропустить мгновения, когда в этой напряженной тишине, в глубочайшей сосредоточенности заговорят чувства и надо подхватить их и запечатлеть
В. Юренева, 1930-е. 30—3
Из Варшавы сообщают о выдающемся успехе картины «Женщина завтрашнего дня».
ВК. 1914. N° 93/13. 27