Драма с прологом. 1135 м

Акц. о-во «А. Ханжонков и К°».

Выпуск 5.III.1914.

Реж. и худож. Евгений Бауэр,

опер. Борис Завелев.

Актеры: Елена Смирнова (Манечка-Мэри), Нина Козлянинова (Манька, героиня в детстве), Михаил Саларов (Виктор Кравцов), Леонид Иост (лакей), Лидия Триденская (прачка Маша), Эмма Бауэр (танцовщица), Арсений Бибиков (Крамской, товарищ Виктора).

Фильм сохранился не полностью (без начальных сцен); без надписей.

Схема драмы очень проста. Такие истории примелькались и кажутся обычными, ординарными. Как-то не чувствуется их ужас, мучительный гнет которого именно в его обычности и повторяемости. И здесь, рядом с нами, среди кипучей сутолоки большого города, быть может ежедневно, жизнь калечит и разрушает невинные, чистые души, торжествуй победу над нашим равнодушием и эгоизмом. Так кто же посмеет бросить камень в это отвратительное, отталкивающее существо «Мэри», некогда трогательно-невинную девочку для побегушек, «Маньку», или хорошенькую швейку «Манечку».

С раннего детства окруженная атмосферой лжи и нездорового стремления к роскоши, мишуре и блеску, она только и могла стать хищной куртизанкой, расточившей и убившей прекрасное, большое чувство полюбившего ее человека. И такой ненужной кажется его смерть, у порога ее дома, и так жутко естественно то, что, натолкнувшись на его труп на пути к веселому «Максиму», она увидела в этом только «хорошую примету». Ее ведь ждало шумное, веселое общество и истомное «Танго»!.. Не правда ли, как ординарна и обычна эта история? Картина поставлена выше похвал. Продуманность художественных деталей постановки и вдумчивая игра артистки «Свободного театра» г-жи Смирновой не оставляют желать ничего лучшего. Нельзя не остановиться на прекрасно выполненном г-жой Бауэр восточном танце, в котором она поражает удивительной пластикой рук; трепетно-змеевидные движения их имеют нечто общее с выразительной пластикой известной английской танцовщицы мисс Мод Аллан.

ВК 1914. N° 85• 5, 38

Нижний Новгород производит своими театрами впечатление довольно сносное — более или менее интересны «Палас» и «Художественный», но и в них не чувствуется особенной заботливости об удобствах публики, и лишний раз подтверждается мнение о неприхотливости средне-российского обывателя. Смотрел я здесь «Дитя большого города» <…> и должен сказать, что это лучшее, что до сих пор выпускалось фирмой в смысле самой постановки, хотя местами и очень чувствуется, что картину ставил режиссер-декоратор, а не режиссер-артист.

Картина изобилует массой эффектов, освещение — под стиль живописи «передвижников». Для среднего обывателя это плюс, но для Е.Ф. Бауэра это минус — мне кажется, что не копируя, а создавая «из себя», он дал бы гораздо более интересное. Не делает чести его вкусу и допущение так называемого «индийского» танца — кому нужна такая банальность и безвкусица? И потом — с какой стороны этот танец должен называться «индийским»? С одинаковым успехом он мог бы быть назван и египетским, и сирийским, и турецким etc, etc. Ведь стиля в нем никакого нет! Надо сказать, что над кинематографом повисло какое-то проклятье: фабрики запада наводняют рынок картинами, хорошо и со вкусом поставленными, но лишенными всякого сюжета, а наши русские картины, насыщенные „сюжетом, лишены чувства вкуса в постановках! Все же будем надеяться, что мы, русские, еще подрастем! Авось!

М.А.Г. Нижний Новгород. — КЖ. 1914. N° 8. 56

Эту картину можно назвать единственной по красоте постановки русской драмой. Известный в России художник-декоратор Е.Ф. Бауэр, которому была вверена постановка драмы, выполнил свою задачу блестяще. В декорировке предусмотрены все мелочи, на экране все замечательно гармонирует с ходом пьесы, что дает зрителю полное впечатление реальной действительности. По завязке драма напоминает инсценированный заграничными фабриками сюжет: выросшая в прачечной, ставшая модисткой и мечтающая о богатстве девушка встречает молодого аристократа, ищущего чистой любви. Сближение состоялось быстро, и, как кажется им, мечты их осуществились. Но дальше картина развертывает перед нами новую историю; в особенности развязка очень оригинальна и трагична. В главных ролях Манечки-Мэри и Виктора Кравцова выступают Е.П. Смирнова и М.И. Саларов. Оба они исполнители идеальные. В игре их нет признаков неопытности в позировке для кинематографа, что так часто встречаем в игре других русских артистов. С крупным драматическим талантом г-жа Смирнова от начала до конца пьесы проводит свою роль великолепно. Г-н Саларов — достойный партнер Смирновой; он хорошо постиг психологию изображаехмого лица и очень точно передает все движения души несчастного Кравцова. Остальные исполнители поддерживали общий ансамбль, и пьеса на всем протяжении идет гладко и стройно.

В картине, между прочим, очень хороши сцены: в прологе, в прачечной, где от чахотки умирает мать Маньки; в кафе-шантане кутеж Кравцова с Мэри перед открытой сценой, на которой проходят аттракционные номера варьете; в квартире кокотки Мэри, исполняющей страстный танго, и, наконец, тяжелая сцена самоубийства Кравцова на парадном любимой им женщины, холодно переступающей через труп своей жертвы со словами: «Это приносит счастье…Господа, скорей к Максиму, где ждет нас веселье и вино…»

К-а. 1914. N° 6. 4

Разрешена к демонстрации за исключением того места, где крестятся.

ВК 1914. N° 87/7. 52