Драма. 1200 м.

Т-во «И. Ермольев».

Выпуск 29-11.1915

Сцен. и реж. Чеслав Сабинский,

опер. Евгений Славинский.

Актеры: Александр Вырубов (Иван, ямщик), В. Горская (Маша, его невеста), Николай Панов (помещик), Изборская (мать).

1. Идиллия на завалинке. 2. Доля ямщика… 3. В тиши обители святой… Грустную песню поет ямщик… Злая тоска по любимой сердцу девушке точит его грудь… Крепко любили друг друга старостина дочь Маша и лихой красавец ямщик… Первым красавцем по деревне считался Иван, не одна девица на него заглядывалась, но больше всех полюбилась ему Маша. Как он был счастлив и весел, когда в первый раз на праздничном хороводе крепко обнял ее и первый поцелуй обжег его губы… Но дни счастья минули… Не захотел отец сделать счастливой свою дочь, позарился он на богатство кабатчика, захотелось ему еще большего первенства по деревне. Когда пришел к нему Иван просить, чтобы он отдал за него свою дочь, как раз застал он у него сваху… Бросились они с Машей перед ним на колени, умоляя переменить решение… Не посмотрел старик на мольбу матери и дочери, обидные слова бросил он Ивану… Пал духом бедный Иван, не мил стал ему белый свет, любимых лошадей невзлюбил с тех пор Иван, не приносили ему уже больше отрады и веселые песни, звонко разносившиеся не один раз по раздольной дороге Волги-матушки реки… Вином заглушает он свое горе… Прощаясь последний раз с Машей, крепкие клятвы давали они друг другу вечно любить и не забывать друг друга… Весела деревенская свадьба, звонки веселые песни подруг, суливших счастье и златые горы молодым…

Грустна одна лишь невеста… За немилого выдают ее замуж… Где-то Ваня ее… Но вот отворилась дверь хаты… Мрачный показался на пороге Иван… Толпа молча с ужасом расступилась перед ним… Что-то зловещее, не предвещавшее ничего хорошего, сверкнуло в его взгляде… «Ну-ка, старик, поднеси-ка чарку за здоровье молодых…» «Горько… Горько…» — раздалось со всех сторон… Свету невзвидел тут Иван, когда увидел, как жених приложился к губам его Маши… Острая бритва сверкнула в воздухе… Как подкошенный сноп свалился Иван к ногам молодых, и через минуту уже Маша лежала на груди его… Не мила стала с тех пор для Маши жизнь среди людей, и святая обитель, не отказывающая в помощи страждущим, примяла в свои стены еще одну болящую духом…

СФ. 1915. № 11/12. 106