Игровое кино Российской империи

1915. Сонька Золотая Ручка, 6-я серия

Драма. 6-я серия. 1200 м.

Акц. о-во «А. Дранков и К0».

Выпуск 18.VIII.1915.

Реж. Юрий Юрьевский и Владимир Касьянов.

Актеры: Нина Гофман (Сонька), Иван Путилин (сыщик Путилин).

Фильм сохранился не полностью; без надписей.

Весь Петроград встревожен загадочным убийством генеральши Медведевой. Предположения самого разного характера противоречат одно другому. Преступление было обнаружено горничной, принесшей, по обыкновению, генеральше утренний кофе. Войдя в будуар барыни и не видя ее там, горничная подошла к кровати и вдруг, к ужасу своему, увидела голую ногу, торчащую из-под одеяла. Была поднята на ноги вся сыскная полиция. Следствие установило, что убийство произошло от удушения спящей при помощи подушек, и так как железная касса была открыта, то все наводило на мысль об убийстве с целью грабежа. Первым делом арестовали прислугу. Начальнику сыскной полиции Путилину после тщетных розысков убийцы пришла в голову гениальная мысль: привлечь для раскрытия преступления в качестве сыщика Соньку — Золотую ручку, на том основании, что в сложном преступлении преступные натуры, подобные Соньке, легко ориентируются. Сказано — сделано! Мы видим Соньку в новой роли — сыщика. Выговорив себе льготные условия, Сонька приступила к раскрытию этого запутанного дела. С разрешения прокуратуры Сонька осматривает место преступления и прежде всего обращает особое внимание на то, что украдены из кассы не деньги, а разные документы. Из допросов прислуги об интимной жизни их госпожи Сонька узнает о связи генеральши с инженером Гжималовским, мужем племянницы генеральши. Не откладывая дело в долгий ящик, Сонька применяет свои хитрости и заводит роман с инженером. Так как в «делах любви» Сонька изрядно набила себе руку, то вскоре инженер попадает в расставленные ею любовные сети. В одно из свиданий с Гжималовских Сонька находит компрометирующее его письмо генеральши. Первый шаг сделан. Клубок нити все более и более разматывается, и вот уже скоро ее конец в руках Соньки. Однажды на свидании в кабинете ресторана Сонька оставляет заснувшего в винных парах инженера, похитив у него связку ключей, и проникает в его квартиру, где и добывает необходимые документы. Среди бумаг она находит завещание Медведевой, по которому все имущество должно перейти к монастырю. Ясно, что убийца не кто иной, как Гжималовский, совершивший преступление с целью уничтожить документы, составленные не в пользу его жены. Гениально проведя сыск по делу, Сонька по пословице: «Как волка ни корми, все в лес глядит», совершает ограбление и, чтобы не навлечь на себя подозрения, сторублевый билет прячет в подушку горничной. На докладе Соньки о блестящем исходе дела об убийстве Медведевой Путилин предлагает Соньке заняться раскрытием совершившейся крупной кражи. И вот Сонька, в сущности настоящая виновница этой кражи, с самым невозмутимым видом ведет дознание. Остроумные комбинации Соньки удаются, в кражу она впутывает совершенно непричастных людей и в конце концов, поработав на «двух фронтах», выходит, по обыкновению, сухой из воды: дебют ее в роли сыщика блестяще удался, и крупная кража прошла без последствий.

СФ. 1915. N° 19/20. 129

Главным «козырем» Дранкова была все же знаменитая «Сонька Золотая ручка», которая выходила в шестой серии. Но тут меня «украла» «Кинолента», как острили киножурналы. В действительности все было проще. После того как Дранков стал уклоняться от уплаты мне гонорара и потом совсем скрылся, ко мне обратились с предложением продолжать «Соньку» братья Посельские и Чаргонин от имени «Киноленты». «Сонька» была выгодной темой, и знаю, что еще в то время, когда наша «Сонька» гремела, то какая-то фирма засняла картину с «поддельной» Сонькой, которая оказалась неудачной и не имела успеха. Я дала согласие и снималась в «Киноленте» в двух сериях. <…> Смутно помню содержание этих серий. Помню только конец, то есть «смерть Соньки», где она — старая, больная и умирает, замерзая в каких-то нищенских лохмотьях. Думается мне, что эти серии уже не «звучали», как предыдущие <…> Очевидно, и интерес к картине стал ослабевать…

Н. Гофман, 1946. 7